пятница, 13 июля 2012 г.

Джинсовый комплект

Прошлый комплект предполагалось носить с сумкой. А этот задумывался как повседневный. И материалы на него пошли из разряда "на тебе, Боже, что нам негоже". Старые джинсы, кружево, которое я спорола с платка по матушкиной просьбе, оно ей мешалось, и розочки, которые подруга спорола с купленной в Киеве спортивной футболки. То, что розочки и кружево по цвету идеально совпали, это небольшой приятный сюрприз.

Столько слоев джинсы ровно уложить никак не получилось. Осталось только молотком поколотить, но я решила обойтись и смириться с кривенькими краями.


четверг, 12 июля 2012 г.

Про сумочки

Сшился очень летний комплектик. Шился не быстро, впрочем, большая часть времени ушла не на само шитье, а на поиск подходящей подкладки. Эту ткань я увидела на Трехгорке и тут же вцепилась. Ну зелененькое же! С кошками!!! Что буду шить даже близко не представляла. Потом подруга купила в Киеве тряпочную сумку, которая оказалась на удивление удобной. Я покрутила свою ткань "в кошки" и поехала к подруге с сантиметром. Немного черчения и... Шить подкладку из той же ткани явно бы не получилось. Во-первых я не хотела чтобы было так пестро. Во-вторых ткани бы все равно не хватило. Была мысль сделать из нее только то, что будет видно, а вниз пустить другую. Но мысль эта мне не нравилась. Оббегала магазины. Ничего. Кстати, надо сказать, что у Трехгорки новые ткани вполне на уровне в плане расцветок и очень хороши в плане качества. И скомпонованы теперь в коллекции, можно сразу подобрать ткани-компаньоны. Но к моим кошкам ничего такого я не видела. С тайной надеждой подобрать хоть что-то подходящее я снова поехала в магазин Трехгорки. Хотелось чего-то в гамме и желательно однотонное. Ну или с очень мелким рисунком. Приехала и о счастье! Я нашла идеальный вариант. Подозреваю, что эта ткань изначально была компаньоном, просто в первый мой визит ее не было в наличии. Итак. Два вида ткани, две магнитные кнопки, дублирин и два дня неспешной работы. И вот!



Долго крутила ткань, выкраивая так, чтобы на сторонах сумки оказались кошки нужного мне цвета. Ширины ткани мне не хватало, пришлось обрезать и сшивать, совмещая рисунок. Результат получился вполне приличный.





Эта та самая подкладка. Совпадает с фоном практически тон в тон. Отличия минимальны, если не присматриваться, то и не заметишь. Поставила магнитную кнопку. Первый раз имела с ними дело. Но мне очень нравится, буду их использовать еще.



Из лоскутков выкроилась обложка на паспорт. Мастер-класс по этой обложке я давно заныкала к себе в избранное. Очень хороший способ. Причем обложка получается двусторонней. Хотя, для этой конкретной это не актуально, поскольку носить ее подкладкой вверх я не планирую.



Ну, и чехол для мобильника. Выкроен весь из однотонной подкладочной ткани. Только для клапана я взяла обрезанную наполовину кошачью физиономию. Хвост от этого кошака украшает лицевую сторону паспорта. застежка - еще одна магнитная кнопка. Карабин от моего старого чехла. Мне его подарили и я оценила как удобно цеплять чехол на шлевку джинс. Так что карабин будет кочевать от чехла к чехлу, а шить разные сумочки по этой выкройке я еще буду точно.



И ткань у меня еще осталась. Вот думаю, что раскроить. Ксивник или косметичку.

среда, 6 июня 2012 г.

Вначале было...

нет, не слово. Вначале был чайник. И чайник был стеклянный. Вот такой.



И мне вконец надоело заматывать его полотенцем при заварке чая. В общем, мысль сварганить чайнику одежку бродила давно. Тут и машинка подоспела. Откладывать воплощение идеи причин не осталось совсем. И я принялась придумывать. Точнее, придумала я все еще до того, как появилась новая машинка. А теперь я начала вытворять.


Первым делом нужно было сделать выкройку. Поскольку я не хотела шить классическую грелку на чайник, пришлось извращаться. Как мы видим, искомый объект в основном представляет собой усеченный конус. Так что первым делом я принялась делать развертку усеченного конуса на плоскость. Для этого пришлось вспоминать что есть конус с точки зрения геометрии. с точки зрения геометрии конус есть фигура, образованная вращением прямоугольного треугольника вокруг одного из катетов. Прекрасно. Но у меня были только окружности. Большая и маленькая. Ну, еще длина стенки. Исходя из этих данных пришлось высчитывать какие у меня тут есть треугольники, определять угол и чертить все это на миллиметровке. На этом этапе я купила циркуль и еще раз осознала, что я неуч.

Для начала я решила сшить пристрельный вариант. Не, это не чтобы пристрелиться, а чтобы опробовать выкройку на той ткани, которую мне не жалко. Не жалко мне большой кусок ткани, купленной когда-то в Икее на чехол для кресла. С чехлом не сложилось, а пять метров лежат без дела. Так что я выкроила две развертки конуса и четыре детали для клапанов застежки. Взяла синтепон, ведь это должна быть грелка. Кроме всего прочего, это был первый опыт в стежке. Решила не извращаться и простегала простыми ромбами. Направитель для простежки и прозрачный транспортир наше все. Пристрочила криво-криво клапаны.



Выкраивать и утюжить косую бейку мне очень не хотелось. Кроме того, я хотела как-то оживать сей бледный предмет. Так что купила готовую желтую бейку. Даже на этом маленьком фото видно, как криво она у меня пристрочена. Особенно по коротким отрезкам и в начале и в конце. На этом этапе я поняла, что клапаны в нормальной грелке надо будет делать цельнокроенными. Поскольку заморачиваться с пауговицами или завязочками - форменное извращение, я поставила кнопки.



Первая примерка. Тут-то я и поняла, что повторила с выкройкой грелки тот же фокус, что с выкройкой юбки когда-то. Забыла дать припуски на свободу облегания. И если я успела похудеть себя до размеров юбки, пока ее шила, то с чайником такой номер ну никак не повторить. Так что до ручки края грелки не доходят почти на полсантиметра. А еще тут хорошо видно как криво пришита бейка...



Бледно и скучно. Даже кот на заднем плане не спасает ситуацию.



Так что решила заодно освоить вышивку лентами. Точнее, это не совсем вышивка, скорее аппликация. Протаскивать ленту через два слоя грубой бязи и синтепон - развлечение для более закаленных. Я так не могу. Так что ленты накручены как попало и пришиты нитками к ткани. На изнанке ничего нет, все спрятано между слоями. Заметьте, я даже не пытаюсь сказать, что именно я пыталась изобразить. Будем считать, что это аллегория. Ну, или уж абстракционизм. Ладно?



Ну, и пара фото одетого чайника.



четверг, 15 сентября 2011 г.

Дурная кровь

Детектив Арне Даля не рассчитан на людей впечатлительных. Поскольку на протяжении четырех сотен страниц полиция Швеции и США будет охотиться на серийного убийцу, на совести которого смерть, по меньшей мере, трех десятков человек. И все эти люди умерли отнюдь не легкой смертью. Они скончались под пыткой, не имея возможности издать ни единого звука, чтобы привлечь чье-либо внимание в надежде на помощь. Причем описание действий маньяка дано хоть и без излишних подробностей, но так искусно будит воображение, что людям, у которых это воображение хорошо развито, возможно, будут сниться не очень приятные сны.


Этот серийный убийца действовал на территории США, потом пропал на пятнадцать лет, вдруг вновь начал убивать и решил переместиться в Швецию. Как вполне справедливо полагает руководитель особого подразделения «Группа А», призванного бороться с преступлениями международного масштаба, серийные убийцы это не тот продукт, который стоит импортировать в страну. Правда, помешать маньяку не удалось и «Группа А» вынуждена ждать первой жертвы чтобы получить хоть какие-то зацепки и начать поиски.


Расследование будет идти своим чередом, трупы будут множиться, а герои будут размышлять о причинах, толкающих человека на подобные действия и о том, что происходит с их страной и миром. В результате история с маньяком повернется совсем уж неожиданной стороной на фоне размышлений о том, как падает уровень жизни в Швеции, что утрачивается культура, стираются и выбрасываются на задворки нравственные ценности. Если бы не постоянные упоминания шведских улиц и городов, можно было бы подумать, что читаешь отечественную книгу, настолько сильно перекликается социальная проблематика.


Но вот об улицах хотелось бы сказать отдельно. Конечно, книга в первую очередь написана для шведских читателей, которые худо-бедно представляют Стокгольм. Но для человека не столь хорошо знакомого с картами шведской столицы, постоянные пассажи «они прошли по той-то штрассе, поднимающейся ко второй штрассе и до поворота на третью штрассе» несколько утомляют. В конце концов, это детектив, а не путеводитель.


И хочется кинуть небольшой камешек по поводу языка. Точнее, по поводу использования английского языка. Конечно, в Швеции знанием английского никого не удивить. И вполне можно поверить, что временами коллеги вставляют в разговор английские фразы, которые в тексте оставили без перевода, давая к ним сноски. Но когда действие перемещается в США и американские агенты ФБР точно так же посреди разговора временами вставляют английские фразы, у читателя возникает легкое недоумение. Что, в США настолько распространено знание шведского, что агенты ФБР с приехавшими из-за Атлантики коллегами общаются исключительно на их родном языке, временами прибегая к английскому для большей выразительности? Верится в такое с трудом.


Финал не совсем в традициях детектива, когда справедливость торжествует, закон карает виновных, а его суровые служители удаляются решительным шагом, не забыв заботливо обменяться вопросами «Are you OK?» Здесь все будет иначе. Причем совершенно непонятно в результате, во что же все выльется и как дальше быть. Более того, совершенно непонятно, кто на чьей стороне и кого должен поддерживать закон. Ясно только одно. И от маньяков, оказывается, бывает польза государству.

вторник, 24 мая 2011 г.


Я знала! Я знала, знала, знала! Я всегда знала, что я и мой мозг - совершенно разные личности и частенько с противоположными желаниями. Если вам тоже казалось, что вы и кто-то внутри вашего черепа – разные личности, можете не волноваться. Это не шизофрения, а вполне доказанный научный факт.

На протяжении трехсот страниц автор объясняет со ссылками на научные исследования, что у каждого человека в черепе сидит «серый кардинал». Он рисует для нас картинку мира, причем с большой неохотой признает ошибки, допущенные им в процессе, он решает, что мы будем делать и убеждает, что мы именно это и сделали, даже если это очевидно не так. Автор приведет достаточное количество примеров из научной практики, показывающих, что даже если мы осознаем ошибочность картинки реального мира, которую для нас нарисовал наш «управляющий», нам потребуется затратить немало времени и приложить известные усилия, чтобы доказать это собственному мозгу.

Фритт довольно красочно докажет, что все, что мы знаем об окружающей нас реальности – не более чем иллюзия, нарисованная для нас нашим мозгом. Причем даже не всегда с опорой на сигналы, поступающие от органов чувств. Мозг идет по пути наибольшего ускорения выполняемой работы и частенько дорисовывает картинку просто по принципу наибольшей вероятности, на основе предыдущего опыта. Так что если вы вдруг увидите за окном летящего сиреневого жирафа, вам придется долго спорить с тем, кто сидит внутри черепа, и доказывать, что сознание и зрение не сошли с ума. Мозг, кстати, будет сопротивляться и навязывать вам и собственную точку зрения по данным вопросам. Как по поводу сиреневого жирафа, так и по поводу вашей собственной вменяемости.

Конечно, это не так плохо. В конце концов, мозг решает ежесекундно такое количество задач, какое и не снилось современным компьютерам. Мало кто задумывается о том, что абсолютно каждое движение, даже самое незначительное, вплоть до микроскопических изменений, позволяющих не падать при ходьбе, санкционируется мозгом. Постоянный поток информации обрабатывается, анализируется и трансформируется в сигналы для остального тела. И лишь несколько процентов от этого наш мозг считает необходимым довести до сведения нашего сознания. Если бы мы получали эти данные в полном объеме, мы бы довольно быстро свихнулись.

Эта книга не совсем о психологии, как ее понимает большинство людей, а скорее о нейробиологии. Автор, хоть и называет себя психологом, гораздо больше интересуется физиологией мозга и процессами, происходящими в нем при какой-либо деятельности, как интеллектуальной, так и физической. Та область науки, которую большинство читателей называет психологией, автор обходит молчанием. Хотя он и не обходится без некоторых экскурсов в историю психологии и психиатрии и довольно регулярно проходится в адрес Зигмунда Фрейда и его теории. Очевидно, что Крис Фрит недолюбливает как теорию Фрейда, так и его самого со всеми последователями, вплоть до современных. Он прилагает довольно много усилий для доказательства того, что фрейдизм ненаучен, ошибочен, построен исключительно на допущениях и вообще не имеет ничего общего с психологией вообще и Крисом Фриттом в частности. Что ж, у каждого может быть свое мнение по данному вопросу.

Область научных интересов самого Фритта лежит в сфере высшей нервной деятельности. В книге множество картинок мозга в разрезе, на которых читателю показывают, в каком именно месте будут активироваться клетки при выполнении той или иной деятельности, при размышлениях, фантазиях и тому подобном. Кроме того он приводит большое количество примеров из практики, показывающих различные последствия нарушения мозговой деятельности или повреждения различных областей мозга.

Эта книга хороший способ чуть лучше разобраться в том, как устроен и как функционирует тот орган нашего тела, который, по сути, и делает человека – человеком. Осознать, какой объем работы проделывает он безостановочно на протяжении всей жизни. Но все же, если увидите за окном летящего сиреневого жирафа, не торопитесь вызывать неотложку, даже если мозг уже дал рукам команду схватить телефон.

суббота, 9 апреля 2011 г.

Эпиграф:
Oh my God...

Еще эпиграф:
*и немедленно выпил*


Знаете, если бы мне не вручили вот это для прочтения и написания статьи, это бы точно прошло мимо меня.

Кто-то там ругался на то, что вампиры ходят в школу? Лучше бы они туда и дальше ходили...

Если всякие Сумерки и прочие школьные будни адресованы аудитории, находящейся в пубертате и для которой один поцелуй на сто страниц это уже повод для восторженного визга, то это чтиво явно для более ммм... опытных.

Согласно сюжету, в мире просто сотни вампиров, гулей, вурдалаков, упырей, привидений. И все они вполне спокойно живут бок о бок с "продуктами питания", то есть нами. Мы опасносте! При прогулках по темным переулкам, простым смертным рекомендуется иметь при себе серебряные пули для травматического пистолета и бутылку святой воды. Есть еще полукровка, у которой папаша вампир, а мать обычная женщина. Эта девица и есть главная героиня. Которая сначала была охотницей на вампиров в каком-то секретном подразделении, а потом в одного влюбилась и даже замуж за него вышла по вампирским законам. *на этом месте я прервусь отхлебнуть из графина пару глотков прозрачной жидкости, напоминающей воду* Но тут появляется еще один вампир. Который вроде как на ней уже женат, по тем же самым законам, но героиня не в курсе дела. Далее они будут бороться со злым вампиром ради добрых вампиров. *делает глоток из графина* Точнее вся орда вампиров будет делить одну не определившуюся с видовой принадлежностью.

Ну, литературных достоинств тут как в большинстве подобной макулатуры. Сюжет предсказуем как равносторонний треугольник. Диалоги убоги. Героиня - склонна к истерикам, дракам, безмозглым вывертам и агрессии. Герой весь из себя суровый и мужественно поджимающий губки гузкой на попытки добиться ответов на ясные вопросы. Кстати и этот тоже играет на рояле. Это у вампиров уже видовой признак, видимо. Можно организовать сводный оркестр "Бессмертная слава".

Тут просто уже хочется запричитать: "Ой, бабонькиии..." Это ж просто любовный роман из разряда самых вульгарных. Она вся такая растакая, за нее куча народу помрет не пикнув. Он весь такой растакой разэтакий и за нее помрет не пикнув, на прощание, утирая суровые вампирские мужские слезы, с предсмертными хрипами поручая ее заботам ее друга, к которому он ее до смерти... то есть после смерти..., в общем, страшно ревнует.

Словом, вампиры, упыри и вурдалаки заменили собой итальянских графов, французов с личными замками на Луаре и владельцев транснациональных корпораций, обладающих, в придачу к миллиардам, сногсшибательной внешностью. И желающих все это сложить к ногам девицы-официантки из привокзальной забегаловки через две улицы. Ну, просто потому, что она же… Она… Ну, потому, что это она. Какие еще нужны причины?

Дружок, кстати, Влад Цепеш. Он же Дракула. Милый такой. Заботливыыыый... Для героини что хошь сделает. Особенно мило смотрелся, когда посапывал с ней под одеялом, придя согреть *кто бы мне еще пояснил, как труп пятисотлетней давности может кого-то согреть* в минуту черного отчаяния. И не подумайте чего не того.

"Чего того" тут и так в избытке. Причем если эротика, в принципе, свойственна вампирской теме изначально, то это уже не эротика, а откровенная порнография. Хотя, порнографии и той не получилось. Авторша, видимо, пыталась придать героине "типа современность" и та постоянно бросается словечками вроде "он ее жарил", рассуждает о лицах промеж ног и стоящих членах. Кому как, а мне хватило легкой тошноты от первого же пассажа. Дальнейшее я просто пролистывала. Пролистывать приходилось частенько. По крайней мере, в первой половине, пока все не заигрались в войнушку уже от души и им стало не до членов и отсутствующих под платьем трусов. *снова глотнула из графина*

Я вот еще не понимаю. Ну, как мертвый тип может заниматься сексом? Не, я понимаю, что это чтиво не рассчитано на тех, кто знает хотя бы азы анатомии, но все же? Если сердце не бьется, кровь не течет. КАК?! У вампиров там кость отрастает?! Какой они вообще могут испытывать интерес к женщинам, ну, помимо чисто гастрономического?

В общем, пока читала, чувствовала себя вуайеристом, который шпионит за некрофилом. Кошмарное ощущение...

пятница, 8 октября 2010 г.


"В изображении любви у автора мало отыщется конкурентов" так характеризует данную книгу, если верить обложке, газета МК. Ну ладно, МК тот еще бульварный листок, но в кои-то веки они оказались правы. Конкурентов отыщется мало. Кто же будет конкурировать с таким убожеством, подаваемым под соусом "Большая литература". Тем более, что любви в этой книге нет ни в одной строке. Ну нет ее там. Если вам почитать про любовь, возьмите что-то другое.

Автор филолог. Живет не в России. Это к тому, что и первое, и второе в книге очень чувствуется. Чувствуется по стилю языка. Настолько неестественно вымученному, выспренному, с потугами на неспешную плавность классики девятнадцатого века, что зубы от нее начинает ломить уже к концу первой же страницы. Автор так увешивает свои описательные поползновения абсолютно ненужными финтифлюшками, что за ними не видно чистоты и структуры мысли. Вся книга это сплошное обмусоливание каких-то мелочей, которые, видимо, по замыслу должны были бы создать атмосферу. Не вышло. Вот у Мариенгофа получалось, а у Муравьевой только пшик на триста с лишним страниц. Да только Мариенгоф умел атмосферу создать одной, одной, но ярчайшей деталью! А тут что? Толстой обзавидуется умению потерять мысль за словоблудием. Ну не говорят так в России. Не пишут. Акунину удается стилистически передать плавность "века минувшего" и не увязнуть в болоте. Муравьевой - не удается. Вообще складывается впечатление, что своего стиля у автора вообще нет. Есть уворованные куски на лоскутное одеяло, натасканные из книг, читанных на филфаке. Общее впечатление крайне жалкое.

Логики повествования нет тоже, начало какое-то рваное. На последних восьмидесяти страницах появляются вставки, из которых следует, что главная героиня, в глубокой старости и приближающемся маразме, в больнице все это выкладывает медсестре. Откуда появилось вот это? Впечатление, что автор к концу решила переменить структуру книги, а начало переписывать ей было лень. Попытки философствовать на кажущиеся автору острыми и современными темы. Впечатление получается, мягко скажем, странное. Точнее так, у меня брови полезли на лоб уже от встреченного на первой же странице романа, предположительно о молоденькой девушке жившей в начале двадцатого века, вот такого пассажа:

"ныне оплакивают Майкла Джексона, который был маленьким черным мальчишкой и звонко пел песни, потом вдруг явился неведомо кто - наверное, ночью явился, украдкой, - убил первым делом мальчишку, перед смертью наобещав ему молочные реки, дома из попкорна и много игрушек, - убил, закопал, где нога человека отнюдь не ступала (а зверя - подавно!), и вместо убитого вырос костлявый, белей алебастра, с приклеенным носом."

Люди, ЧТО ЭТО?! Я честно перечитала аннотацию на случай, если я ошиблась и книга вовсе не про "воздушную барышню, воспитанную на стихах Пушкина". Аннотация по-прежнему обещала мне книгу про барышню. Ладно, может у наборщика рука сбилась. Он вместо авторского текста что из другой книжки впихнул, а ни корректор, ни редактор не заметили. Читаем дальше.

"за много лет до того, как отправили в пустоту и там, в пустоте, умертвили несчастных: животное Белку, животное Стрелку, - за много лет до того, как началась война в Афганистане, вышел на экраны фильм "Анна Каренина" [тут, кстати, хочется заметить, что автор пишет вроде как про 1914 год, а первый фильм Анна Каренина был снят в 1910, но такие мелочи автора не волнуют] и начали сперму вливать из пробирок в чужое покорное женское лоно"

Этот пассаж меня доконал. И это всего вторая страница! Что же дальше будет? А дальше, дорогие мои, будет то, как я для себя охарактеризовала этот, с позволения сказать, роман: "Галерея психоаналитика"

Автор наслаждается и смакует то, что его герои не просто несчастны. Нет. Что они все до единого психически если и не больны, то неустойчивы. Такое впечатление, что она перечитала той самой классики девятнадцатого века и все хочет доказать, что то, что там написано - неправда. Именно поэтому на всю книгу нет ни одной семьи, которая бы не была связана с внебрачными интрижками, разводами, незаконными детьми и любовниками. Она описывает интимные отношения между героями хоть и не впрямую, как в порно-романчиках, но такими оборотами, что впечатление скабрезности не оставляет ни на минуту. Словно она пишет о запретном, понимает это и наслаждается этим пониманием. Комплексы на уровне тринадцатилетнего подростка.

Герои... Стареющий извращенец, который подловил восемнадцатилетнюю девчонку и дергает ее как на ниточке, классический алкоголик и "жертва". А она? Ну конечно! Российский менталитет. Она будет его ЖАЛЕТЬ! И поэтому любить. Взрослые дети, не умеющие вступить во взрослую жизнь, сходящиеся и расходящиеся их родители, о сексуальной жизни которых эти дети будут с болезненным любопытством размышлять. Когда на первых страницах стареющий дядька начинает с ходу, с первых минут знакомства, вываливать на девчонку, младше него на тридцать лет, свою семейную жизнь, в которой он очень несчастен по вине жены... Ну конечно по вине жены! Старая как мир песня. Когда он после неприятной сцены выдал: "Ну видите, видите? Ну что же я мог сделать?", - меня уже трясло. Да, он вполне профессионально и очень умело подсадил девчонку, склонную к созависимости, на эту самую зависимость. И приемы-то все ну как на подбор. Поманить и пропасть. Мелькнуть и снова исчезнуть, заставляя ждать и бояться.

Страх и зависимость. Вот то, чем все герои этой книги подменяют чувства. Они не умеют и не хотят иначе. Зато все они рассуждают о сексе. Словно на дворе не начало двадцатого века, а начало двадцать первого. Когда гимназистка заявляет подруге, что родить без мужа это не стыдно, мне хочется спросить автора, она датами не ошиблась?

Да, аннотация еще обещала "исторические потрясения начала двадцатого века". Уж лучше бы их не было. Вот поверьте. Получилась уродливейшая пародия на смесь "Войны и мира" с "Белой гвардией", да еще разбавленная письмами одного из героев с фронта. С первого по восьмое. Ну просто "третий сон Веры Павловны".

И венчает всю эту кунсткамеру особо проталкиваемая автором мысль: "Человек обязан быть несчастным. Он должен помучиться. Он непременно должен смаковать свои страдания".

Не знаю, может быть кому-то нравится проза Муравьевой. Или же за хвалебные отзывы о ней кому-то хорошо платят. Но у меня сейчас два желания. Первое - принять ванну и смыть с себя ощущение грязи, которое от этой книги осталось, а потом успокоить свою душу томиком Пушкина или Грина.